Почему так страшен на море девятый вал? И почему девятый, а не третий или седьмой? В древности моряки заметили, что волны на море могут складываться – если большая волна нагонит малую, то возникает вал большей разрушительной силы, который гораздо выше и опаснее других волн. Чтобы предвидеть рождение разрушительной стихии, моряки отсчитывали девятый вал от предыдущей большой волны. И именно эту легенду вспомнил Иван Константинович Айвазовский, создавая свой шедевр. Великую картину о смерти, жизни и надежде.
От Феодосии до Петербурга… и обратно
В этом году мы отмечаем 200 лет со дня рождения Ивана Константиновича. Хотя при рождении его звали иначе — происходивший из армянского рода, он получил имя Ованнес, а отца его звали Геворк. Талант маленького Ованнеса рано обратил на себя внимание градоначальника Феодосии — родного города Айвазовского. Тот помог ему поступить в гимназию в Симферополе, а потом Иван был принят на казенный счет в Академию художеств
В Академии Айвазовский демонстрировал невероятные успехи. Начав заниматься пейзажной живописью, Иван был быстро определен в помощники к известному французскому
Художник пробыл в Европе 4 года, работал в Италии и во Франции, получил Золотую медаль от Пары Римского Григория XVI и золотую медаль Парижской академии художеств. Казалось, во всем ему сопутствовал успех, и это действительно было так: Айвазовский был живописцем Главного морского штаба России, профессором Петербургской Академии художеств, а также членом академий Рима, Парижа, Флоренции, Амстердама и Штутгарта. Обладая мировой славой, он жил в родном городе — Феодосии — и много сил положил на его благоустройство. Именно он создал в городе уникальную картинную галерею, настоял на строительстве в городе водопровода, железной дороги, соединившей Феодосию с Джанкоем. Он умер в возрасте 82 лет, и на его могиле
Девятый вал - история картины
За свою жизнь художник создал несколько тысяч работ. Даже в последний день жизни Айвазовский начал писать новую картину. Однако несколько из них стали особенно известными, и «Девятый вал», несомненно, входит в их число.
Картина была написана в 1850 году, находилась в Эрмитаже, потом была передана в Русский музей
Надо сказать, что Айвазовский и сам переживал страшный шторм: во время его европейского путешествия корабль, на котором он плыл, столкнулся с сильной бурей. Настолько сильной, что в прессе даже появились сообщения о гибели художника. Однако впоследствии он сам писал: «Страх не подавил способности воспринять и сохранить в памяти впечатление, произведенное бурею, как дивною живою картиною». Это восхищение стихией он и передавал на своих многочисленных картинах, посвященных величию моря.
В картине Айвазовского «Девятый вал» удивляло все. Как изображена вода? Как художник добивался этого невероятного эффекта живой игры света на морской волне? Этот художественный прием называется лессировка — нанесение тонких слоев краски один на другой несколько раз. Лессировка Айвазовского может служить образцом, но примером для подражания может быть и невероятное трудолюбие художника. Он написал «Девятый вал» всего за 11 дней, порой не отходя от мольберта по 12 часов! Некоторые зрители, впервые видевшие картину, не верили, что сияние солнца изображено только с помощью красок. Они заглядывали за картину, полагая, что за ней спрятана свеча, дающая этот невероятный эффект сияния первых солнечных лучей.
Необычны были и изображения людей. Они совсем небольшие, однако выписаны не схематично, а во всех подробностях. Мы видим, что один из потерпевших крушение соскользнул в воду, второй старается его вытащить, третий размахивает красной тряпицей, словно привлекая внимание невидимого корабля… Каждый персонаж этой картины словно оживает, у каждого — своя история, которая или продолжится, или закончится под набежавшим девятым валом.
Но не только это манило зрителей вновь и вновь обращаться к шедевру. Он был необычен еще и тем, что изображал не просто силы природы и буйство стихии. Это была картина, посвященная ожившей природе, имеющей свою душу, стихии, которая сама по себе сделалась персонажем истории. Успех Айвазовского объясняется тем, что он всегда показывал не просто красоты моря — были и до него, и после него очень успешные пейзажисты. Гений Айвазовского заключался в ином. Как писал впоследствии Александр Бенуа, «…лишь один Айвазовский, идя по пятам Тернера и Мартина, зажигался на время их вдохновенным восторгом от великолепия космоса, являвшегося для них живым, органическим и даже разумным существом».
